В пьесе Mihkel Seederi «Kihk», Страсть (в том числе, к путешествиям) или Жажда (в том числе, мести) всего двое персон, Карл и Кирке, они встречаются на фильме про вампиров, жаждущих крови, на нём же в конце и расстаются. Он одет в чёрное и собирается на похороны — свои, разумеется. Она одета в белое и сбежала со свадьбы — своей, разумеется. Их имена начинаются на одну букву, они родились в один день, 9 июня, и они Близнецы. Они и хотели бы быть вместе, но что-то мешает; это что-то — поверхность зеркала, в котором они отражают друг друга. Зеркало бывает то некстати зазвонившим телефоном, то мужем, то самим временем.
Страсть или Жажда — она мечтает о воде с мёдом, это воспоминание из прошлого. Она хочет — вроде его, но на самом деле полететь на Юпитер. Её зовут Кирке, его — Карл. Казалось бы, обычные для эстонцев имена. Но для меня, пришедшего из большого индоевропейского мира, где до сих пор живут античные боги и герои, Кирке сразу соотнеслась с Цирцеей, Κίρκη, великой колдуньей, которая была замужем за царём сарматов (одно из сарматских племён называлось аланы, а мужа Кирке в пьесе называют Алланом), отравила его, напоив зельями, и поселилась на уединённом острове, превращая мужчин, жаждущих её, в свиней. Карл — это возможно Карл Саган — американский астроном, причастный к миссии «Вояжер», много писавший о Юпитере и его спутниках, в частности, перечисленных в одном из монологов.
Вся пьеса построена с одной стороны на отражениях — сначала мечтает она о будущем, которое было бы, если бы не проклятие прошлого, потом мечтает он о прошлом, которое было бы, не будь тяготения уже случившегося будущего. Мечтают о путешествиях на Юпитер и его спутники, подобно двум Вояжерам. Юпитер, кстати, для Близнецов — планета в изгнании, вечно недостижимый идеал царственной жизни, тогда как планета-управитель — Меркурий, планета-проклятие. С другой стороны, на сцене как-бы звучит рондо — он и она встречаются трижды, чтобы мыслью полететь в недостижимые миры, сущие одновременно там и здесь.
Пьеса была анонсирована как пьеса про СПИД, о болезни, от которой не уйти, поэтому приходится жить только в мечтах, только в фантазиях, даже с самым нужным тебе человеком — Карл отпускает Кирке к Аллану, не видя будущего, хотя потом снова возвращается к ней, пусть только для совместных мечтаний. Но мне кажется, она более универсальна — о том, как мечты не сбываются или же, сбывшись, становятся проклятием. Волшебным проклятием чародейки Цирцеи
(фото Лачина Алиева)
Немає коментарів:
Дописати коментар